Сон с продолжением. Сказочная повесть Сергея Владимировича Михалкова
— Не может быть! — ответила королева, поднося к глазам ледяной бинокль. — Впрочем, ты прав, дорогой. Вроде бы это он… И ничуть не изменился за долгие годы! Так же красив и молод! Ну, конечно же, это Мило! А с ним какая-то де-девочкаАпчхи!
Король элегантно протянул ей платок. Мило и Люба подошли к ледяному трону.
— Здравствуйте, ваша снежность! — Мило с достоинством поклонился.
— Здравствуй, пропащая душа! — Король дотянулся и хлопнул его по плечу. — Сколько же мы не виделись? Целую вечность! Это твоя дочь?
— Нет, это просто Люба. Мой друг! — ответил Мило.
Люба тоже поклонилась, но с меньшим достоинством, поскольку находилась в растерянности: она никогда не встречалась с королями.
— Не подходи, девочка! У меня ужаснейшая простуда…— предупредила королева, прикрывая лицо платком.
— Мы рады видеть твоего друга, Мило. Или вернее подругу! — воскликнул король. — Хотя, по правде говоря, не умею ладить с детьми: я их не понимаюРасскажи мне, где ты пропадал столько времени. Куда держишь путь?
— Я направляюсь в Джоконду!
— В Джоконду? — изумился король.
— В Джоконду? — вздрогнула королева.
— Да! — подтвердил Мило. — Я должен освободить мою страну. Там у меня невеста…
— Дерзкое решение! — король покачал головой, и корона съехала набок. — А знаешь, что ждет тебя там?
— Я готов на все! Разве я не солдат?
— Оставайся у нас — нам так скучно последнее время, — предложила королева, а точней сказать, попросила.
— У вас тут ужасно холодно! — забыв о вежливости, заметила Люба.
— Я сама замерзаю, — призналась королева. — Кто-то сказал, что холод — это единственное, к чему привыкнуть нельзя. — Королева наклонилась к Любе и шепотом пояснила: — До того, как выйти за Снежного короля, я была Солнечной принцессой. Нас познакомили… Сперва он растаял от любви, а потом я замерзла. Теперь из меня никак не выйдет простуда. Просто не знаю, что де-делать. Апчхи!
Король элегантно протянул ей чистый платок.
— Не имеете ли вы возможность хоть чем-нибудь помочь мне, ваша снежность? — доверительно обратился Мило к королю, словно беседовал со старым знакомым.
Король почесал голову — и корона снова съехала набок.
— Не можете помочь? — повторил Мило.
— Хотел бы иметь такую возможность… Но вряд ли имею ее! — ответил король. — С тех пор, как Мышиный король, это ужаснейшее ничтожество, завладел Джокондой, мы порвали с его страной всякие отношения! Мы даже перестали поставлять ей лед… Представляешь, до чего дошло?
— Представляю, — ответил Мило.
— Но кое-что я все-таки постараюсь сделать! Король решительно приподнялся, чтобы оторвать примерзшие королевские панталоны от ледяного трона.
— Вы знаете, ваша снежность, мне в моем положении может помочь… даже какая-нибудь мелочь! — признался Мило.
— Я могу оградить тебя от опасностей… и неприятностей! Но лишь на некоторое время… Совсем ненадолго! Подарю тебе один из своих высококачественных талисманов. У меня их осталось совсем немного. Но один, что побольше, я тебе все-таки дам!
Король жестом подозвал к себе слугу, похожего на сосульку, что-то сказал ему — и тот укатил на коньках выполнять поручение.
— Что вы знаете про Николаса? — поинтересовался Мило.
Король загрустил. И чтобы скрыть это, приподнялся, снова оторвал от ледяного трона свои примерзшие королевские панталоны.
— С первых дней своего краха, своего ужасного поражения Николас заколдован Мышиным королем. Тот сидит на плече у бывшего правителя Джоконды и, страшно подумать, управляет всеми его поступками. Куда повернется мышиный хвост, туда и устремляется бедный Николас. Его руками Мышиный король… Одним словом, страшно подумать!
— Я постараюсь расколдовать его и уничтожить Мышиного короля! — гневно воскликнул Мило.
— И в столь опасный путь ты берешь с собой девочку?! — ужаснулся король. Он указал на Любу, которая шепталась о чем-то с королевой.
— Она не покинет меня! — уверенно ответил Мило.
— В таком случае мне придется дать тебе не один, а два талисмана!
Король принял из рук слуги, похожего на сосульку, прозрачный ларец. В нем, словно отколовшись от радуги, переливались разными красками перстни из цветного льда.
Король достал два из них. Сперва он выбрал самый крупный перстень из синего льда, а потом, подумав немного, достал другой — чуть поменьше, зеленого цвета.
Оба перстня он протянул Мило со словами: — Вот мои талисманы! Они обладают чудесной силой: уберегают от бед и несчастий. Разумеется, пока они на пальцах… тех, кто ими владеет. Но перстни ледяные, и хотя волшебный лед тает медленнее обычного, но он, к сожалению, все-таки тает! Поэтому надо успеть воспользоваться его волшебством…
— Надо сейчас же надеть их? — поинтересовался Мило.
— Ни в коем случае! — вскрикнул король. — Я дам тебе две коробочки. В них до поры до времени храни эти перстни. Маленькие холодильнички, в которых перстни не тают… Вы будете доставать их по мере надобности. И лишь тогда надевать! В самом крайнем случае!
— А потом снова запрятывать в холодильнички?
— Именно так. Понятливый ты! — Король дотянулся и хлопнул Мило по плечу. Корона съехала набок.
— Упакуйте талисманы! — приказал он слуге, похожему на сосульку. Тот умчался с талисманами и ларцом.
— Как ты уже, вероятно, понял, — продолжал король, — перстень, что побольше, — для тебя, а поменьше — для твоего друга. Верней для подруги… Теперь ты видишь, как я к тебе отношусь — ничего не жалею! Это потому, что ты настоящий солдат, а я уважаю воинов. Если б я не был Снежным королем, то обязательно бы стал генералом! А может, даже фельдмаршалом! Или чем-нибудь в этом роде.
Слуга вернулся с двумя коробочками на ледяном подносе. Король протянул их Мило.
— Никогда не забуду ваше великодушие! — поблагодарил Мило.
Королева тоже обратилась к супругу:
— А неплохо было бы, если б тебя, дорогой, все называли так: ваше великодушие! Это лучше, чем «ваша снежность». Благозвучнее! И по смыслу больше подходит…
— Ты права! — согласился король. Протянул ей платок, хоть она на этот раз не чихала. И вновь повернулся к Мило: — Как же ты держишь путь в Джоконду?
— Насколько я помню, кратчайшая дорога лежит через королевство Сластей?
Король нахмурился:
— Это тоже опасно! Вам надо поскорей миновать эту приторную страну сладких соблазнов. Я был там с официальным визитом — и потом две недели маялся страшной изжогой: объелся соевыми батончиками!
— Мы там не задержимся! — пообещал Мило. — Кстати, как добраться туда? На чем? Сюда-то мы прилетели на журавле. Но он уже далеко…
— Мы отправим вас! — успокоил король. — Положись на меня. Вы уплывете из нашего королевства на перламутровой раковине. Я предоставлю вам лучшую из тех, что у меня есть!
— Спасибо, ваше великодушие!
По ледяной глади, напоминавшей русло замерзшей реки, скользила перламутровая раковина. А потом гладь незаметно кончилась, и корабль-раковина соскользнул в голубую воду. В руках у Мило вместо трезубца, которым он отталкивался от ледяной дороги, появилось весло. Люба опустила руку за край раковины, как за борт:
— Вода… И какая теплая… Смотри, Мило! Что это с ней?
Вода стала густеть и из голубой постепенно превращаться в желтоватую, вязкую.
— Попробуй на язык! — загадочно улыбаясь, предложил Мило, не прекращая работать веслом.
Люба облизнула мокрый палец.
— Мед… И какой душистый! Попробуй, Мило!
— Некогда лакомиться: мы приближаемся к цели! — ответил Мило. — Это уже королевство Сластей. Посмотри на деревья… Они шоколадные!
Люба оживилась. Она обломила на ходу ветку шоколадного дерева и откусила от нее кусочек.
— Шоколад с орехами! — сообщила она. И вновь потянулась за веткой.
— Будь осторожней! — предупредил Мило. — Если от всего будешь отламывать по кусочку и класть себе в рот, ты заболеешь! Что я тогда буду делать с тобой?
— Я бы хотела пожить в этой стране, — мечтательно прошептала Люба.
— Тебе бы тут надоело! Сладкая жизнь вредна для здоровья… и приедается!
За крутым поворотом медовой реки показался дворец. Издали он был похож на огромный сюрпризный торт.
— Смотри, Мило! — закричала Люба. — И его тоже… можно съесть?
— Это опасно! — засмеялся Мило. — Он сделан из крема, варенья и леденцов. Но дворцу уже больше пятисот лет: крем, я думаю, не вполне свежий, а варенье и леденцы, вероятно, засахарились.
Раковина пристала к берегу. Ступив на него, Люба не удержалась и нагнулась за цветком с желтыми лепестками. Стебель хрустнул и обломился.
Люба лизнула его… Она ощутила кисло-сладкий вкус карамели. А лепестки цветка оказались лимонным! дольками.
Мило погрозил ей пальцем:
— Ты попадешь в больницу с диагнозом «сахарная болезнь»!
Мило и Люба зашагали к дворцу. Под ногами у них хрустели засахаренные орешки, которыми, вместо гравия, была посыпана дорога. Все вокруг напоминало огромную кондитерскую: по обеим сторонам росли деревья, ветви которых сгибались под тяжестью глазированных фруктов. Вскоре они вошли во дворец, который не охранялся.
Полы во дворце были выложены вафлями, а стены облицованы бело-розовым зефиром.
У Любы кружилась голова от приторных ароматов ванили, корицы и фруктовых начинок. Но она взяла себя в руки и не отставала от Мило ни на шаг.
Королева Сладкоежка Вторая полулежала на кушетке из яблочной пастилы и тянула прямо из банки сгущенное молоко, когда ей доложили о двух неизвестных, которые просят принять их.
— Пригласите! — молвила королева.
Мило и Люба вошли.
Пока Мило беседовал с королевой, Люба потихоньку отламывала кусочек за кусочком от ручки пряничного кресла, на котором она сидела.
— Да, ваше сладостное величество, мое решение окончательное: я направляюсь в Джоконду! — так, завершая беседу, сказал Мило.
— А ваша спутница?
— Отправится со мной!
— Она могла бы погостить у меня, — предложила королева Сладкоежка Вторая. — Какой же ребенок не любит сладкого? А она, конечно, ребенок… И ей здесь не может не нравиться. Кстати, у меня есть кое-что повкуснее, чем ручка старого кресла!
— Я нечаянно… От волнения, — стала оправдываться Люба.
— Знаешь, почему королеву зовут Сладкоежкой Второй? — шепотом спросил у Любы Мило.
— Почему?
— Потому что Сладкоежка Первая — это ты!
— Все естественно и нормально! — успокоила Любу королева, будто уловила слова Мило. — А тебе, — обратилась она к бывшему Щелкунчику, — незачем подвергать ребенка опасностям! В моей стране извели всех мышей. Они перебрались в Джоконду. Там для мышей раздолье: они пожирают все, что только можно сожрать.
— Я не боюсь мышей! — сказала вдруг Люба. И решительно покинула пряничное кресло с обломанной ручкой. — Я пойду с Мило!
— Она пойдет! — подтвердил он.
— Я бы лично не рисковала…— с сожалением произнесла Сладкоежка Вторая.
Мило решил переменить тему:
— Ваше сладостнее величество! А есть какие-нибудь новости из Джоконды? Я имею в виду Николаса.
Лицо королевы перестало быть сладким.
— Не упоминайте при мне его имени! Не представляю себе, как я могла согласиться стать его женой. Это было страшное заблуждение… Я не знала, что он столь безволен! Мышиный король сел ему не только на плечо, но и на шею. И в полном смысле слова лишил разума. Увы, Николас перестал быть Николасом!
— Вот поэтому я и спешу в Джоконду! — воскликнул Мило.
— Представьте себе, он тоже стал колдуном! — продолжала королева.-
Решив жениться на чужой невесте, он превратил ее жениха в деревянную куклу. И лишил его голоса. В буквальном, так сказать, смысле!
— Посмотрим… посмотрим…— пробормотал Мило.
— Надеюсь, вы заночуете у меня во дворце? Вечером у нас конфетный бал. Мои лучшие кондитеры продемонстрируют свое мастерство.
— Не хотелось бы задерживаться, — вежливо отказался Мило.
Королева не стала настаивать и только спросила:
— Могу ли я чем-нибудь помочь вам?
— Добраться до границы с Джокондой, — ответил Мило.
— Охотно помогу! — согласилась Сладкоежка Вторая. — Моя карета к вашим услугам. Она только вчера выпечена из лучшего пряничного теста.
— Не развалится в дороге? — спросил Мило.
— Что вы говорите! — Королева вновь перестала быть сладкой, она рассердилась. — Ее выпекал самый опытный пекарь-каретник!
— Извините! Я неудачно пошутил…— Мило поклонился.
Сладкоежка Вторая сменила гнев на сладость:
— Но как же вы перейдете границу без пропусков? Она охраняется летучими мышами!
— Мы выедем, с вашего разрешения, этой ночью, чтобы к утру быть на границе, — сказал Мило, — Днем летучие мыши спят!
— И она тоже спит…— тихо произнесла королева, указав на Любу, которая вновь опустилась в кресло с полусъеденной ручкой и сладко в нем прикорнула. Вообще-то Люба любила спать… Но в данном случае ее сразила усталость.
Мило и Люба вглядывались в темноту.
— Ты будешь делать все, что я скажу тебе, — прошептал Мило.
— Как договорились…— чуть слышно ответила Люба.
— Сейчас летучие мыши облетают границу. Мы услышим, когда они будут над нами. Надо хорошо притаиться… Если они не заметят, дождемся рассвета и быстро пересечем границу. А там уж я знаю дорогу, которая безопасна. Тише! Летят…
Шорох крыльев, зловещее поскрипывание в воздухе заставили Любу похолодеть. Она съежилась и плотно прижалась к земле.
Летучие мыши держались сомкнутым строем, потом разлетались в стороны и вновь собирались вместе. Их было много… Они заслонили собою звездное небо.
Мило и Люба почти не дышали.
Но вот зловещее поскрипывание стихло вдали.
— Убрались…— прошептал Мило. — Значит, начнет светать. Летучих мышей заменят наземные стражники, но мы уже будем далеко. Вставай, Люба! Пошли…
И они двинулись вперед, продираясь сквозь заросли, спотыкаясь, падая и вновь поднимаясь.
Люба проснулась, но глаз долго не открывала. Ночное видение не покидало ее…
И за завтраком мысли ее были так далеко, что мама спросила с тревогой:
— О чем ты задумалась? Ты здорова?
Люба молча допила свое молоко. И лишь тогда воскликнула, заставив маму вздрогнуть и схватиться за сердце:
— А ты могла бы ночью без пропуска перейти границу?
— Надо тебе измерить температуру! — убежденно сказала мама. — И проверить, что за книжки ты перед сном читаешь…
— Никто здесь не понимает меня. — Люба тяжко вздохнула. — Тут я никому не нужна…
А вечером она опять постаралась пораньше лечь спать: надеялась, что опять встретится с Мило… Не могла же она оставить его без помощи, одного!
Сон продолжает продолжаться…
Дворцовые часы пробили полдень, когда на городской площади появилась никому не знакомая девочка в сопровождении молодого офицера.
Казалось, ничто не нарушило обычную жизнь Джоконды: лавки в торговых рядах, как и раньше, одна за другой закрывались на обеденный перерыв. Редкие в этот час прохожие торопились кто куда по своим делам. Не было слышно ни смеха, ни песен, ни даже обычных человеческих разговоров…
Слуги и стражники Мышиного короля стали хозяевами города. Их нелегко было обнаружить: они скрывались среди серых сучьев голых деревьев, как бы сливаясь с ними, на выступах здания ратуши, на черепичных крышах домов. Однако, приглядевшись, можно было заметить их хищные глазки, словно просверливавшие все кругом.
— Ты видишь, сколько их? Повсюду… Ты видишь, Мило?
— Вижу… Но мы не должны выдать себя!
— Куда мы идем?
— Мне надо встретить хоть одного знакомого человека! — ответил Мило, вглядываясь в лица редких прохожих.
Из переулка на площадь въехала повозка с корзинами овощей и фруктов. Старая торговка подгоняла унылого, задумчивого мула. При каждом ударе он презрительно косил глазом на торговку, словно она была назойливой мухой.
Внезапно послышался недобрый шум крыльев и зловещее поскрипывание: со всех сторон, как на приманку, стали слетаться мыши. Они набросились на повозку, в одно мгновение очистили ее и столь же внезапно исчезли…
Мило и Люба, притаившись за утлом, наблюдали все это.
Послышалась сухая барабанная дробь… К центру площади направлялся взвод солдат. Они маршировали молча, с безразличными, окаменевшими лицами.
Только барабанщик старался вовсю. Странное зрелище представлял собой этот взвод: ни у одного солдата не было оружия.
— Это мои друзья! — воскликнул Мило. — Я командовал ими. Подожди меня здесь…
С этими словами он пристроился к солдатам и, прошагав немного, тихо обратился к своему соседу:
— Поль! А Поль! Это я… Твой капитан Мило! Я вернулся…
Солдат Поль не ответил: быть может, барабанная дробь заглушила голос Мило.
Тогда он погромче обратился к другому солдату:
— Жан! А Жан! Как поживаешь? Как твоя жена, дети? Они выросли? Неужели ты не помнишь меня? Я Мило… Ваш капитан Мило!
Солдат Жан не ответил.
Тогда Мило попытался заговорить с солдатом, который замыкал строй:
— Жак! А Жак! Что стало со всеми вами? Почему не узнаете меня?
— Я сразу узнал тебя, капитан! — ответил солдат Жак, не поворачивая головы.
— Правда? Узнал? Это прекрасно! Я вернулся к вам, Жак… А где ваше оружие?
Поставить книжку к себе на полку