Рыбацкая и охотничья байки
Встретились рыбак и охотник и разговорились.
— Раз, — говорит рыбак, — у меня клюнула щука. Я ее тащить, а она такая сильная да большая, — думаю, ее мне в лодку не втащить. Взял топор, тюкнул — и разрубил пополам. Голова ушла, а хвост остался. Ну, взял хвост, принес домой… А на следующий год на этом же самом месте закинул блесну — опять эта щука схватила, без хвоста.
— Бывает… А вот у меня была собака. Пойду на охоту, она заметит зайца, сделает стойку и поднимет лапу: один заяц, значит! А попадутся два зайца — две лапы поднимет; три зайца — три лапы, а на одной стоит.
— Ну, а — четыре зайца?
— Четыре? Тогда она четыре лапы поднимает.
— А на чем же, — спрашивает рыбак, — она стоит?
— Как на чем?.. На хвосте!
С того свету выходец
Приходит солдат к старухе:
— Здравствуй, бабушка!
— Кормилец, откуда ты?
— Я с того свету выходец.
— А мой сынок? В Егорьев день его хоронили. Может, видел?
— Видел, бабушка! Твой сын у бога коров пасет, да коровушку потерял: вот бог у него двадцать пять рублей требует, а где он возьмет?
— Вот у меня, — говорит старуха, — двадцать рублей есть, а больше нет. У меня в этом сундуке много денег, да хозяина нет…
Семь Симеонов
Жил-был старик со старухой. Пришел час: мужик помер. Осталось у него семь сыновей-близнецов, что по прозванию семь Симеонов.
Вот они растут да растут, все один в одного и лицом и статью, и каждое утро выходят пахать землю все семеро.
Случилось так, что тою стороною ехал царь: видит с дороги, что далеко в поле пашут землю как на барщине — так много народу! — а ему ведомо, что в той стороне нет барской земли.
Сердитая барыня
В усадьбе жила барыня — и до того сердитая, никому житья не было! Староста придет спросить что — она его не отпустит, пока не отхлещет. А мужикам-то житья не было никакого: драла, как собак.
Вот раз приходит солдат на побывку домой. Рассказали ему про барыню, а он и говорит: «Я ее проучу».
Настала ночь, барыня уснула. Велел солдат лошадей запрячь.
Подъехал к усадьбе, тихонько вынес барыню и отвез в избу к сапожнику. А сапожникову жену отвез в усадьбу.
Скатерть, баранчик и сума
Жили-были старик да старуха. Пошел раз старик на реку рыбу ловить. Смотрит — попался в сети журавль, кричит, бьется, выбраться не может.
Пожалел старик журавля.
«Зачем, — думает, — такой доброй птице погибать?»
Подошел к журавлю, помог ему из сетей высвободиться. Говорит ему тут журавль человеческим голосом:
— Спасибо тебе, старичок! Никогда твоей услуги не забуду. Пойдем мне домой — дам тебе хороший подарок.
Скорый гонец
В некотором царстве, в некотором государстве были болота непроходимые, кругом их шла дорога окольная; скоро ехать тою дорогою — три года понадобится, а тихо ехать — и пяти мало! Возле самой дороги жил убогий старик; у него было три сына: первого звали Иван, второго Василий, а третьего Семен — малый юныш.
Вздумал убогий расчистить эти болота, проложить тут дорогу прямохожую-прямоезжую и намостить мосты калиновые, чтобы пешему можно было пройти в три недели, а конному в трое суток проехать.
Солдат и смерть
Прошло срочное время, отслужил солдат службу королю и стал проситься на родину с родными повидаться. Сначала было король не пускал его, но потом согласился, наделил его златом-серебром и отпустил его на все четыре стороны.
Вот получил солдат отставку и пошел с товарищами прощаться, а товарищи и говорят ему:
— Неужели на простинах не поднесешь, а прежде ведь мы хорошо жили?
Вот солдат и начал подносить своим товарищам; подносил-подносил — глядь, а денег-то осталось у него только пять пятаков.
Солдат и чёрт
Стоял солдат на часах, и захотелось ему на родине побывать.
— Хоть бы, — говорит, — чёрт меня туда снес!
А он тут как тут.
— Ты, — говорит, — меня звал?
— Звал.
— Изволь, — говорит, — давай в обмен душу!
— А как же я службу брошу, как с часов сойду?
— Да я за тебя постою.
Солдат на исповеди
Жил-был поп, имел большой приход, а был такой жадный, что великим постом за исповедь меньше гривенника ни с кого не брал; если кто не принесет гривенника, того и на исповедь не пустит, а зачнет срамить:
— Экая ты рогатая скотина! За целый год не мог набрать гривенника, чтоб духовному отцу за исповедь дать, ведь он за вас, окаянных, богу молится!
Солдатская загадка
Шли солдаты прохожие, остановились у старушки на отдых. Попросили они попить да поесть, а старуха отзывается:
— Детоньки, чем же я вас буду потчевать? У меня ничего нету.
А у ней в печи был вареный петух в горшке, под сковородой. Солдаты это дело смекнули; один — вороватый был! — вышел на двор, раздергал воз со снопами, воротился в избу и говорит:
— Бабушка, а бабушка! Посмотри-ка, скот-ат у тебя хлеб ест.
Солдатская шинель
Говорил барин с солдатом, стал солдат хвалить свою шинель:
— Когда мне нужно спать, постелю я шинель, и в головах положу шинель, и покроюсь шинелью.
Стал барин просить солдата продать ему шинель. Вот они за двадцать пять рублей сторговались. Пришел барин домой и говорит жене:
— Какую я вещь-то купил! Теперь не нужно мне ни перины, ни подушек, ни одеяла: постелю шинель, и в головах положу шинель, и оденусь шинелью.
Жена стала его бранить:
— Ну как же ты будешь спать?
И точно, барин постелил шинель, а в головах положить и одеться нечем, да и лежать-то ему жестко.
Пошел барин к полковому командиру жаловаться на солдата. Командир велел позвать солдата.
Привели солдата.
— Что же ты, брат, — говорит командир, — обманул барина?
— Никак нет, ваше благородие, — отвечает солдат.
Взял солдат шинель, расстелил, голову положил на рукав и накрылся полою.
— Куда как хорошо, — говорит, — на шинели после походу спится!
Полковой командир похвалил солдата и дал ему еще на чарочку. А барину сказал:
— Кто поработает да устанет, тот и на камне спит, а кто ничего не делает, тот и на перине не уснет!
Солдатская школа
Шел солдат из деревни в город на службу и остановился ночевать у одной старухи. Много он насказал ей всякого вздора, а та, известное дело, в лесу родилась, пню молилась, дальше поскотины не бывала и ничего не видала, слушает развеся уши, всему верит и дивится.
— Где же вас, служивый, учат так мудрости? — наконец спрашивает старуха солдата.
— У нас, бабушка, в полку есть такая школа, где не только человека, но и скотину выучат так, что и не узнаешь, как есть, человеком сделают!
Соль
В некоем городе жил-был купец, у него было три сына: первый — Федор, другой — Василий, а третий — Иван. Жил тот купец богато, на своих кораблях ходил в чужие земли и торговал всякими товарами.
В одно время нагрузил он два корабля дорогими товарами и отправил их за море с двумя старшими сыновьями. А меньшому сыну ничего не доверял по торговле.
Старик и волк
У старика со старухой были паренек да девушка, петушок да курочка, пятеро овец, шестой — жеребец.
Прибежал к избушке голодный волк и завыл:
— Старик да старушка
Жили на горушке
В глиняной избушке.
У старика, у старушки —
Паренек да девушка,
Петушок да курочка,
Пятеро овец,
Шестой — жеребец.
Паренек в сапожках,
Девушка в сережках!
Старинный поп
Сидят раз старик со старухой на печке и разговаривают:
— Хорошо бы, старик, как бы ты попом был, а я попадьей, житье-то хорошее бы было.
— Вот еще что вздумала, какой я поп, когда и грамоте не знаю, служить не умею?
— Велика грамота нужна, а служить-то научишься, — говорит старуха.
— Полно, старуха, пустяки-то выдумывать!
— Да я ли своего старика попом не сделаю, завтра же к архиерею пойду.
Терешечка
У старика со старухой не было детей. Век прожили, а детей не нажили.
Вот сделали они колодочку, завернули ее в пеленочку, стали качать да прибаюкивать:
— Спи-тко, усни, дитя Терёшечка, —
Все ласточки спят,
И касатки спят,
И куницы спят,
И лисицы спят,
Нашему Терешечке
Спать велят!
Тини-тини, потягивай…
Дело было весною. Вынесли бабы холсты белить.
— Ну, — говорят, — теперь надо смотреть да смотреть, как бы кто холстов не украл!
— У меня все будет цело! — стала похваляться одна старушка. — Кто к моим холстам только руку протянет, тот с места не встанет!
Похвальные речи завсегда гнилы; старуха-то выдавала себя за колдунью, а какая колдунья!
Вот разостлала она по полю холсты и уселась сторожить. Проходили мимо двое солдат и вздумали поживиться чужим добром.
Топанье и ляганье
В одном приходе не было попа. Собрались миряне попа выбирать. Выбирают из мужиков, а тут пришел мужичок Пахом. Все миряне:
— Ну, Пахом, быть тебе попом!
— Ну что ж, быть так быть.
И выбрали Пахома. Он говорит:
— Ну, миряне, слушайте, православные! Сегодня суббота, а завтра воскресенье. Приходите к службе.
— Слушаем, батюшка!
Умный работник
У бедного старика было три сына.
Посылает отец старшего:
— Поди наймись в батраки, все чего-нибудь заработаешь.
Пошел старший сын в другую волость, а навстречу ему поп:
— Наймись, свет, ко мне, только, чур, уговор такой: коли хоть на день раньше срока уйдешь — не видать тебе твоего заработка, ни копейки не дам.
Молодец перечить не стал и нанялся к попу на год.
Фома Беренников
В некотором царстве-государстве жил-был мужик Фомка Беренников — такой сильный да дородный, что если пролетит мимо воробей да зацепит его крылом, так он и с ног свалится!.. Стал он на пашню сбираться, а лошаденка у него была дрянная, на работе замученная; натерло ей хомутом шею до крови, и облепили ее слепни да мухи видимо-невидимо! Фомка подошел, как ударит ладонью — одним махом сто побивахом! — и говорит:
— Ох, да я сам богатырь! Не хочу пахать, хочу воевать!
Фомка — шут
Жил-был Фомка-шут, умел шутить шутки хитрые.
Раз идет Фомка дорогою; повстречался ему поп:
— Здравствуй, Фомка!
— Здравствуй, батюшка!
— Пошути мне!
— Ах, батюшка, рад бы, да шутки дома забыл.
— Сбегай, пожалуйста!
— Далеко бежать-то!
— Возьми, свет, мою лошадь.
— Давай, батюшка!
Хитрая наука
Жили себе дед да баба, был у них сын. Старик-то был бедный; хотелось ему отдать сына в науку, чтоб смолоду был родителям своим на утеху, под старость на перемену, да что станешь делать, коли достатку нет! Водил он его, водил по городам — авось возьмет кто в ученье; нет, никто не взялся учить без денег.
Воротился старик домой, поплакал-поплакал с бабою, потужил-погоревал о своей бедности и опять повел сына в город.
Хитрый козел
Жил старик со старухой. У них никого не было, только один козел. Этот козел три года за печкой жил.
Вот бежит козел по полю, побежал вдоль по дорожке, а ему волк навстречу. Испугался козел, убежал козел на двадцать метров в лес и спрашивает у волка:
— Не видал ли ты, волк, двух волков — двух брaтелков?
— На что тебе-ко их?
— Подраться, побороться, побаталиться!
Испугался волк и говорит:
— Видел — они за двумя болотами, за осиновыми колодами…
Козёл опять побежал вдоль по дорожке и опять ему навстречу волк. Испугался козел, на пять метров в лес убежал и спрашивает:
— Не видал ли ты двух волков — двух брателков?
— На что тебе их?
— Подраться, побороться, побаталиться!
— Ну-ко, давай со мной бороться!
Ему козел и говорит:
— Давай. Мне ведь надо рогами — так давай разбежимся!
Согласился волк. Стал козел разбегаться — да и убежал домой.
А волк и доныне его ждет в лесу.
Хорошо, да худо
Встретились на дороге барин да мужик.
— Мужик, откуда ты?
— Издалеча, барин!
— А откуда?
— Из города Ростова, а барина Толстова.
— А велик ли город?
— Не мерил.
— А силен?
— Не боролся.
— Что ж там почем?
Худая жена
— Батюшка, жениться хочу, матушка, жениться хочу! — говорил добрый молодец.
— Женись, дитятко!
И женился, выбрал себе худую жену: понравилась сатана лучше ясного сокола, и пенять не на кого, сам себе виноват! Живет с нею и кулаком слезы утирает.
Пошел раз на сходку, где судят да рядят; постоял там и воротился домой.
— Где был, — спросила жена, — что слышал?
— Да говорят: новый царь настал, новый указ наслал, чтоб жены мужьями повелевали.
Царица-гусляр
В некоем царстве, в некоем государстве жил-был царь с царицею; пожил он с нею немалое время и задумал ехать в чужедальнюю землю. Отдал приказы министрам, попрощался с женою и отправился в дорогу.
Долго ли, коротко ли — приехал в чужедальнюю землю, а в той земле правил проклятый король. Увидал этот король царя, велел схватить его и посадить в темницу.
Много у него в темнице всяких невольников; по ночам в цепях сидят, а по утрам надевает на них проклятый король хомуты и пашет пашню до вечера.
Царь, старик и бояре
Ехал государь с боярами, увидел старичка белобородого — борода большая, седой.
— Здравствуй, дедушка!
— Здравствуй, свет великия надежа государь.
— Дедушка, давно ли на горах снеги забелели?
— Двадцать лет.
— Давно ли с гор ручьи побежали?
— Пятнадцать лет.
— Дедушка, прилетят сюда гуси, можешь ли их теребить?
— А сколько могу, потереблю!
— Дедушка, тереби больше, не жалей!
Чего на свете не бывает
Жил-был барин, богатый-пребогатый. Не знал он, куда свои деньги девать. Ел-пил сладко, одевался нарядно, гостей у него каждый день столько было, что у иных по праздникам того не бывало. А все у него денег не убывало, еще прибывало.
И захотелось раз барину пошутить над мужиком-дураком себе и гостям на потеху. Призывает он самого бедного мужика из деревни и говорит ему:
— Слушай, мужик. Дам я тебе денег целую маленку, только скажи мне, чего на свете не бывает. Нынче люди до всего дошли: и на черте ездят, и по небу летают, и в Питер по проволоке лапти послать можно. Скажи же: чего на свете не бывает?
Чернушка
Жил-был барин; у него была жена добрая, а дочь красавица — звали ее Машею.
Только жена-то померла, а он на другой женился — на вдове; у той своих было две дочери, да такие злые, недобрые! Заставляли они бедную Машу на себя работать, а когда работы не было, приказывали ей сидеть у печки да выгребать золу; оттого была Маша всегда и грязна и черна, и прозвали они ее Чернушкой.
Чёрт — заимодавец
У мужика случилась беда, а на беду надо денег. Между тем денег нет; где их взять? Надумался мужик идти к черту просить денег взаймы. Приходит он к нему и говорит:
— Дай, черт, взаймы денег.
— На что тебе?
— На беду.
— Много ли?
— Тысячу.
— Когда отдашь?
— Завтра.
— Изволь, — сказал чёрт и отсчитал ему тысячу.
Чёрт и мужик
В некотором царстве, в некотором государстве было озеро. Берега у этого озера были высокие, обрывистые. Повадился ходить на берег чёрт. И ходил каждую ночь. Как только настанет полночь, выходит из воды косматый, седой старик, сядет на берег и закричит:
— Год года хуже! Год года хуже!
Надоело это мужику — он жил недалеко от берега. Припас мужик березовую дубину и стал ждать.
Вот наступила полночь, выходит из воды черт. Сел на берег, поджал ноги под себя и ну кричать:
— Год года хуже! Год года хуже!
А мужик подкрался сзади да как тяпнет дубиной черта по затылку, тот только и крикнул:
— Хуже не будет!
И скрылся в воде.
Больше с той поры черт не выходил на берег.
Кривая уточка
Жили-были дед да баба. Они пошли за грибами в лес и нашли уточку. А та уточка была кривая. Они ее взяли и принесли домой.
Назавтра встали и опять пошли за грибами, а ей сделали yтечье гнездышко из перьев.
Они ушли, а уточка обернулась девушкой, избу вымыла, воды наносила и пирогов испекла.
Дед и баба пришли и спрашивают:
— Кто это у нас так все прибрал?
А соседи им говорят:
— У вас тут кривенька девушка воду носила.
Чистота, благодать и красота
Шел солдат домой на побывку и забрел к одному мужику ночь ночевать:
— Здравствуй, хозяин! Накорми и обогрей прохожего!
— Ну что ж, садись за стол, гость будешь!
Солдат снял тесак да ранец и уселся за стол; а хозяин и говорит:
— Отгадай, служба, загадку; не отгадаешь — оплеуха тебе!
— Изволь, сказывай загадку.
Что дальше слышно
Жил вдовый крестьянин, было у него три сына, и все были женаты. Все было хорошо, да одно неладно: невестки между собой жили недружно, постоянно ругались, а все из-за того, что каждая из них хотела большухой быть. Все были исправны, и каждая из них могла быть большухой.
Наскучили старику перекоры невесток; однажды он призвал сыновей и говорит им:
— У невесток каждый день споры, дым коромыслом. Надо это прикончить. Я надумал задать им загадку; которая отгадает, та пусть и большухой будет. Только чтобы после этого уж спору не было; если они будут согласны, то и делу конец.
Что на базар везешь?
Повез бедный мужичок дрова продавать. Встречает его богатый да чванный.
— Эй, постой! Что на базар везешь?
— Солому.
— Какая солома — это дрова!
— Ну, коли сам видишь, так нечего спрашивать!
Сказал бедный и поехал своей дорогой.
На другой день идет богатый да чванный по улице с приятелем.
— Так и так, — рассказывает ему, — обидел меня бедный мужичишка!
А бедный тут как тут — едет опять навстречу.
— Вот он — вчерашний мужик-то! — говорит богатый.
Нет! — отвечает ему бедный. — Я не вчерашний: скоро сорок лет стукнет, как я живу на белом свете.
Чудесная рубашка
В некотором царстве жил богатый купец. Помер купец и оставил трех сыновей на возрасте. Два старших каждый день ходили на охоту.
В одно время взяли они с собой и младшего брата, Ивана, на охоту, завели его в дремучий лес и оставили там — с тем чтобы все отцовское имение разделить меж собой, а его лишить наследства.
Иван — купеческий сын долгое время бродил по лесу, ел ягоды да коренья; наконец выбрался на равнину и на той равнине увидал дом.
Шабарша
Ай потешить вас сказочкой? А сказочка чудесная: есть в ней дива дивные, чуда чудные, а батрак Шабарша уж как взялся за гуж, так неча сказать — на все дюж!
Пошел Шабарша по батракам жить, да година настала лихая: ни хлеба никакого, ни овощей не родилось.
Вот и думает думу хозяин, думу глубокую: как разогнать злую кручину, чем жить-поживать, откуда деньги брать?
— Эх, не тужи, хозяин! — говорит ему Шабарша. — Был бы день — хлеб да деньги будут!
И пошел Шабарша на мельничную плотину. «Авось, — думает, — рыбки поймаю; продам — ан вот и деньги! Эге, да веревочки-то нет на удочку… Постой, сейчас совью».
Маша и медведь
Жили-были дедушка да бабушка. Была у них внучка Машенька.
Собрались раз подружки в лес — по грибы да по ягоды. Пришли звать с собой и Машеньку.
Зайкина избушка
Жили-были в лесу лисичка и зайка. Жили они неподалёку друг от друга. Пришла осень. Холодно стало в лесу. Решили они избушки на зиму построить. Лисичка построила себе избушку из сыпучего снежка, а зайчик — из сыпучего песка. Перезимовали они в новых избушках. Настала весна, пригрело солнце. Лисичкина избушка растаяла, а зайкина стоит, как стояла. Пришла лисица в зайкину избушку, выгнала зайку, а сама в его избушке осталась.
Царевна-лягушка (вариант 1)
В старые годы у одного царя было три сына. Вот, когда сыновья стали на возрасте, царь собрал их и говорит:
— Сынки, мои любезные, покуда я ещё не стар, мне охота бы вас женить, посмотреть на ваших деточек, на моих внучат.
Сестрица Алёнушка и братец Иванушка
или-были старик да старуха, у них была дочка Алёнушка да сынок Иванушка.
Старик со старухой умерли. Остались Алёнушка да Иванушка одни-одинешеньки.
Пошла Алёнушка на работу и братца с собой взяла. Идут они по дальнему пути, по широкому полю, и захотелось Иванушке пить.
— Сестрица Алёнушка, я пить хочу!
— Подожди, братец, дойдем до колодца.
Мальчик с пальчик
Жил старик со старухою. Раз старуха рубила капусту и нечаянно отрубила палец. Завернула его в тряпку и положила на лавку.
Вдруг услышала — кто-то на лавке плачет. Развернула тряпку, а в ней лежит мальчик ростом с пальчик.
Удивилась старуха, испугалась:
— Ты кто таков?
— Я твой сынок, народился из твоего мизинчика.
Взяла его старуха, смотрит — мальчик крохотный-крохотный, еле от земли видно. И назвала его Мальчик с пальчик.
Елена Премудрая (другой вариант)
В стародавние времена в некоем царстве, не в нашем государстве, случилось одному солдату у каменной башни на часах стоять; башня была на замок заперта и печатью запечатана, а дело-то было ночью.
Ровно в двенадцать часов слышится солдату, что кто-то кричит из этой башни:
— Эй, служивый!
Солдат спрашивает:
— Кто меня кличет?
— Это я — черт, — отзывается голос из-за железной решетки, — тридцать лет как сижу здесь не пивши, не евши.
— Что же тебе надо?
— Выпусти меня на волю. Как будешь в нужде, я тебе сам пригожусь; только помяни меня — и я в ту же минуту явлюсь к тебе на выручку.
Алёша Попович и Тугарин Змеевич
В славном городе Ростове у ростовского попа соборного был один-единственный сын. Звали его Алёша, прозывали по отцу Поповичем. Алёша Попович грамоте не учился, за книги не садился, а учился с малых лет копьём владеть, из лука стрелять, богатырских коней укрощать. Силон Алёша не большой богатырь, зато дерзостью да хитростью взял. Вот подрос Алёша Попович до шестнадцати лет, и скучно ему стало в отцовском доме. Стал он просить отца отпустить его в чистое поле, в широкое раздолье, по Руси привольной поездить, до синего моря добраться, в лесах поохотиться. Отпустил его отец, дал ему коня богатырского, саблю, копьё острое да лук со стрелами.
Баба — яга и заморышек
Жил — был старик да старуха; детей у них не было. Уж чего они ни делали, как ни молились богу, а старуха все не рожала. Раз пошел старик в лес за грибами; попадается ему дорогою старый дед. «Я знаю, — говорит, — что у тебя на мыслях; ты все об детях думаешь. Поди — ка по деревне, собери с каждого двора по яичку и посади на те яйца клушку; что будет, сам увидишь!» Старик воротился в деревню; в ихней деревне был сорок один двор; вот он обошел все дворы, собрал с каждого по яичку и посадил клушку на сорок одно яйцо. Прошло две недели, смотрит старик, смотрит и старуха, — а из тех яичек народились мальчики; сорок крепких, здоровеньких, а один не удался — хил да слаб! Стал старик давать мальчикам имена; всем дал, а последнему не достало имени. «Ну, — говорит, — будь же ты Заморышек!»
Баба-Яга
Жили-были муж с женой, и была у них дочка. Заболела жена и умерла. Погоревал-погоревал мужик да и женился на другой.
Невзлюбила злая баба девочку, била ее, ругала, только и думала, как бы совсем извести, погубить. Вот раз уехал отец куда-то, а мачеха и говорит девочке:
— Пойди к моей сестре, твоей тетке, попроси у нее иголку да нитку — тебе рубашку сшить.
А тетка эта была баба-яга, костяная нога. Не посмела девочка отказаться, пошла, да прежде зашла к своей родной тетке.
Бухтан Бухтанович
Гляди в окно: что видишь?
А при царе Горохе было здесь поле; в поле стояла печь; на печи лежал Бухтан Бухтанович. Всего добра у него было — петушок да курочка. Курочка Бухтану Бухтановичу яички приносила, петушок по утрам побудку ему кукарекал, да без толку: любил поспать Бухтан Бухтанович. Так и жили. Как-то ночью просыпается Бухтан Бухтанович: криком кричит петушок. Глянул с печки вниз: ой! Лисичка петуха ухватила, до курочки дотягивается. Спрыгнул Бухтан Бухтанович с печи — задрожала земля. Успел-таки богатырь, схватил лисичку за заднюю лапу.
Василиса Прекрасная
В некотором царстве жил-был купец. Двенадцать лет жил он в супружестве и прижил только одну дочь, Василису Прекрасную. Когда мать скончалась, девочке было восемь лет. Умирая, купчиха призвала к себе дочку, вынула из-под одеяла куклу, отдала ей и сказала:
— Слушай, Василисушка! Помни и исполни последние мои слова. Я умираю и вместе с родительским благословением оставляю тебе вот эту куклу; береги ее всегда при себе и никому не показывай; а когда приключится тебе какое горе, дай ей поесть и спроси у нее совета. Покушает она и скажет тебе, чем помочь несчастью.
Во лбу солнце, на затылке месяц, по бокам звезды
В некотором царстве, в некотором государстве жил — был царь, у него был сын Иван — царевич — и красивый, и умный, и славный; об нем песни пели, об нем сказки сказывали, он красным девушкам во сне снился. Пришло ему желанье поглядеть на белый свет; берет он у царя — отца благословенье и позволенье и едет на все четыре стороны, людей посмотреть, себя показать.
Долго ездил, много видел добра и худа и всякой всячины; наконец подъехал к палатам высоким, каменным. Видит: на крылечке сидят три сестрицы — красавицы и между собой разговаривают.
Волк и лиса
Жили волк и лиса. У волка избушка хворостяная, у лисички — ледяная. Пришла ростепель, у лисы избушка растаяла. Явилась лиса к волку на ночлег проситься:
— Пусти меня, куманёк, обогреться!
— Мала моя избушка, — говорит волк. — Одному повернуться негде. Куда тебя пущу?
Не пустил волк лису.
Явилась лиса другой раз, явилась третий. Заладила каждый день к волку ходить:
— Хоть на приступочку, куманёк, пусти!
Волшебная водица
Жили-были муж с женой. Когда они были молодые, жили хорошо, дружно, никогда не ссорились. Но вот пришла старость, и стали они чаще и чаще спорить друг с другом. Старик скажет старухе слово, а она ему — два, он ей — два, а она ему — пять, он — пять, а она — десять. И такая ссора между ними начинается, что хоть из избы убегай.
А разбираться начнут — никто не виноват.
— Что это мы с тобой, старуха, а? — скажет старик.
— Да это ты, старый, ты все!
— Я? А не ты ли? Со своим длинным языком?
— Не я, а ты!
— Ты, а не я!
И снова ссора начинается.
Волшебное кольцо
В некотором царстве, в некотором государстве жил да был старик со старухой и был у них сын Мартынка. Всю жизнь свою занимался старик охотой, бил зверя и птицу, тем и сам кормился, и семью кормил. Пришло время — заболел старик и помер. Остался Мартынка с матерью, потужили-поплакали, да делать-то нечего: мертвого назад не воротишь. Пожили с неделю и приели весь хлеб, что в запасе был.
Видит старуха, что больше есть нечего, надо за денежки приниматься, а старик-то оставил им двести рублей. Больно не хотелось ей начинать кубышку, однако сколько ни крепилась, а начинать нужно — не с голоду же умирать!
Гуси — лебеди
Жили мужик да баба. У них была дочка да сынок маленький.
— Доченька, — говорила мать, — мы пойдем на работу, береги братца. Не ходи со двора, будь умницей — мы купим тебе платочек.
Двое из сумы
Жил старик со старухой. Вот старуха на старика всегда бранится, что ни день — то помелом, то рогачом отваляет его; старику от старухи житья вовсе нет. И пошел он в поле, взял с собою тенеты (сеть для ловли зверей) и постановил их. И поймал он журавля и говорит ему:
— Будь мне сыном! Я тебя отнесу своей старухе, авось она не будет теперь на меня ворчать.
Журавль ему отвечает:
— Батюшка! Пойдем со мною в дом.
Вот он и пошел к нему в дом. Пришли; журавль взял со стены сумку и говорит: «двое из сумы!» Вот сейчас вылезли из сумы два молодца, стали становить столы дубовые, стлать скатерти шелковые, подавать яства и питья разные. Старик видит такую сладость, что сроду никогда не видывал, и обрадовался очень.
Елена — Премудрая
Жила в одной деревне крестьянка, вдова. Жила она долго и сына своего Ивана растила.
И вот настала пора — вырос Иван. Радуется мать, что он большой стал, да худо, что он у нее бесталанным вырос. И правда: всякое дело у Ивана из рук уходит, не как у людей; всякое дело ему не в пользу и впрок, а все поперек. Поедет, бывало, Иван пахать, мать ему и говорит:
— Сверху — то земля оплошала, поверху она хлебом съедена, ты ее, сынок, поглубже малость паши!
Журавль и цапля
Построили журавль и цапля себе избушки на разных концах болота.
Журавлю стало скучно жить одному, и решил он жениться.
«Пойду к цапле свататься! Она на меня похожа: и нос у нее длинный, и ноги».
Пошел журавль к цапле — тяп-тяп! Семь верст по болоту шел, пришел и говорит:
— Цапля, ты дома?
— Дома.
— Я пришел к тебе свататься, выходи за меня замуж!
— Нет, журавль, — отвечает ему цапля. — Не пойду я за тебя замуж, ноги у тебя длинные, а платье короткое! Бедно живешь. Нечем тебе меня кормить будет.
Золотой конь
В некотором царстве, в некотором государстве жил старик со старухой. Старик охотою промышлял, старуха дома хозяйничала.
Жаден старик, а старуха еще пуще. Что старик ухлопает, то старуха слопает.
Вот встает рано утром старик и говорит:
— Поднимайся, старуха! Разогревай сковородку, пошел я на охоту. Ходил — ходил старик по лесу, ни зверя, ни птицы не нашел. А старуха сковородку грела, пока не покраснела.
Идет старик домой с пустой сумой. Видит — сидит на гнездышке птичка, под ней двадцать одно яичко. Хлоп! Убил ее.
Иван — крестьянский сын и чудо-юдо
В некотором царстве, в некотором государстве жили — были старик и старуха, и было у них три сына. Младшего звали Иванушка. Жили они — не ленились, с утра до ночи трудились: пашню пахали да хлеб засевали.
Разнеслась вдруг в том царстве — государстве дурная весть: собирается чудо — юдо поганое на их землю напасть, всех людей истребить, все города — села огнем спалить. Затужили старик со старухой, загоревали. А старшие сыновья утешают их:
— Не горюйте, батюшка и матушка! Пойдем мы на чудо — юдо, будем с ним биться насмерть! А чтобы вам одним не тосковать, пусть с вами Иванушка останется: он еще очень молод, чтобы на бой идти.
Иван — мужицкий сын
Завелись у мужика в скирдах крыса и мышь. Мышь была заботлива, а крыса беззаботна — все бы ей по скирдам скакать. Только и знала — как бы своровать яичко либо цыпленка. А мышь точит и точит зерно, готовит муку на весь год. Вот снегом все замело, а у крысы поесть нечего. Приходит она к мыши, просит взаймы муки. Дала ей мышь муки. Весна подошла. У мыши вся мука вывелась. Пошла мышь с крысы долг спрашивать.
Иванушка-дурачок
Был-жил старик со старухой; у них было три сына: двое умные, третий — Иванушка-дурачок. Умные-то овец в поле пасли, а дурак ничего не делал, все на печке сидел да мух ловил.
В одно время наварила старуха аржаных клецок и говорит дураку:
— На-ко, снеси эти клецки братьям; пусть поедят.
Налила полный горшок и дала ему в руки; побрел он к братьям. День был солнечный; только вышел Иванушка за околицу, увидел свою тень сбоку и думает:
«Что это за человек? Со мной рядом идет, ни на шаг не отстает: верно, клецок захотел?» И начал он бросать на свою тень клецки, так все до единой и повыкидал; смотрит, а тень все сбоку идет.
Как муж дома хозяйничал
Каждый день муж работал в поле, а жена дома хозяйничала.
Муж часто говорил ей:
— Я целый день в поле работаю, а ты что делаешь? Ты ничего не делаешь! Целый день дома сидишь!
— Хорошо, — сказала она однажды. — Ты оставайся дома, а я пойду в поле.
Так и сделали. Жена в поле работать пошла, а муж дома остался хозяйничать.
Пришла жена домой на обед и видит: коза капусту ест, все куры в огороде, корова мычит голодная, кошка молоко разлила, печка холодная и обеда нет.
Пошла жена мужа искать. А он около колодца стоит, ведро уронил в колодец и достать не может…
Жена посмотрела и говорит:
— Нечего сказать, нахозяйничал! Хорошо, что сам жив остался!
Как мужик гусей делил
У одного бедного мужика не стало хлеба. Вот он и задумал попросить хлеба у барина. Чтобы было с чем идти к барину, он поймал гуся, изжарил его и понёс. Барин принял гуся и говорит мужику:
— Спасибо, мужик, тебе за гуся; только не знаю, как мы твоего гуся делить будем. Вот у меня жена, два сына да две дочери. Как бы нам разделить гуся без обиды?
Мужик говорит:
— Я разделю.
Взял ножик, отрезал голову и говорит барину:
— Ты всему дому голова — тебе голову.
Коза-Дереза
Жили были дед да баба да внученька Маша. Не было у них ни коровки, ни свинки, никакой скотинки — одна коза. Коза, черные глаза, кривая нога, острые рога. Дед эту козу очень любил. Вот раз дед послал бабку козу пасти. Она пасла, пасла и домой погнала. А дед сел у ворот да и спрашивает:
— Коза моя, коза, чёрные глаза, кривая нога, острые рога, что ты ела, что пила?
— Я не ела, не пила, меня бабка не пасла. Как бежала через мосточек ухватила кленовый листочек, — вот и вся моя еда.
Рассердился дед на бабку, раскричался и послал внучку козу пасти. Та пасла, пасла и домой пригнала.
Колобок
Жил-был старик со старухою. Просит старик: «Испеки, старуха, колобок!»
— «Из чего печь — то? Муки нету»
— «Э — эх, старуха! По коробу поскреби, по сусеку помети; авось муки и наберется».
Кот, Петух и Лиса
Слушайте: жил-был старик, у него были кот да петух. Старик ушел в лес на работу, кот понёс ему есть, а петуха оставил стеречь дом. На ту пору пришла лиса:
— Кукареку, петушок,
Золотой гребешок,
Выгляни в окошко,
Дам тебе горошку,
Так пела лисица, сидя под окном. Петух выставил окошко, высунул головку и посмотрел: кто тут поет? А лиса хвать его в когти и понесла в свою избушку. Петух закричал:
— Понесла меня лиса, понесла петуха за темные леса, за дремучие боры, по крутым бережкам, по высоким горам. Кот Котофеевич, отыми меня!
Лиса и козел
Бежала лиса, на ворон зазевалась, — и попала в колодец. Воды в колодце было немного: утонуть нельзя, да и выскочить тоже. Сидит лиса, горюет. Идет козел, умная голова; идет, бородищей трясет, рожищами мотает; заглянул, от нечего делать, в колодец, увидел там лису и спрашивает:
— Что ты там, лисонька, поделываешь?
Лиса и лапоть
Шла лиса по дорожке и нашла лапоть, пришла к мужику и просится:
— Хозяин, пусти меня ночевать.
Хозяин говорит:
— Негде, лисонька! Тесно!
— Да много ли нужно мне места!
Я сама лягу на лавку, а хвост спрячу под лавку.
Лиса и тетерев
Бежала лисица по лесу, увидала на дереве тетерева и говорит ему:
— Терентий, Терентий! Я в городе была.
— Бу-бу-бу, бу-бу-бу! Была так была.
— Терентий, Терентий! Я указ добыла.
— Бу-бу-бу, бу-бу-бу! Добыла так добыла.
— Чтобы вам, тетеревам, не сидеть по деревам, а все бы гулять по зеленым лугам.
— Бу-бу-бу, бу-бу-бу! Гулять так гулять.
— Терентий! Кто там едет? — спрашивает лиса, услышав конский топот и собачий лай.
— Мужик.
— Кто за ним бежит?
— Жеребенок.
— Какой у него хвост-то?
— Крючком.
— Ну, так прощай, Терентий! Мне дома недосуг.
Медное, серебряное и золотое царства
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь. У него была жена Настасья-золотая коса и три сына: Петр-царевич, Василий-царевич и Иван-царевич.
Пошла раз царица со своими мамушками и нянюшками прогуляться по саду. Вдруг налетел Вихрь, подхватил царицу и унес неведомо куда. Царь запечалился, закручинился, да не знает, как ему быть.
Вот подросли царевичи, он им и говорит:
— Дети мои любезные, кто из вас поедет свою мать искать?
Собрались два старших сына и поехали. И год их нет, и другой их нет, вот и третий год начинается…
Морозко
Живало-бывало — жил дед да с другой женой. У деда была дочка, и у бабы была дочка.
Все знают, как за мачехой жить: перевернёшься — бита и недовернёшься — бита. А родная дочь что ни сделает — за всё гладят по головке: умница.
Морской царь и Василиса Премудрая
За тридевять земель, в тридесятом государстве жил — был царь с царицею; детей у них не было. Поехал царь по чужим землям, по дальним сторонам, долгое время домой не бывал; на ту пору родила ему царица сына, Ивана — царевича, а царь про то и не ведает.
Стал он держать путь в свое государство, стал подъезжать к своей земле, а день — то был жаркий — жаркий, солнце так и пекло! И напала на него жажда великая;что ни дать, только бы воды испить! Осмотрелся кругом и видит невдалеке большое озеро; подъехал к озеру, слез с коня, прилег на землю и давай глотать студеную воду. Пьет и не чует беды; а царь морской ухватил его за бороду.
Муж и жена
Жили-были муж с женой. Жена была такая упрямая, что и сказать нельзя. Попросит ее муж о чем-нибудь, а у нее всегда один ответ: «Ну вот еще!» И сделает все наоборот.
Шли они однажды по дороге. Муж и говорит:
— Видишь, справа обрыв? Иди левее, а то упадешь.
— Ну, вот еще!
И пошла как раз около самого края. Вдруг земля у нее под ногами осыпалась, и она упала в пропасть.
Мужик и заяц
Шел однажды бедный мужик по полю. Вдруг видит — сидит под кустом заяц. Обрадовался мужик и говорит:
— Вот теперь я буду жить хорошо! Возьму этого зайца и продам его. А на эти деньги куплю свинью. Она принесет мне двенадцать поросят. Поросята вырастут, принесут еще каждый по двенадцати. Будет у меня много мяса. Я мясо продам, а на эти деньги новый дом построю, хозяйство заведу, работников найму и женюсь. Жена родит мне двух сыновей. Станут сыновья в поле работать, а я буду у окна сидеть и за порядком смотреть.
«Эй вы, ребятки! — крикну я. — Не заставляйте работников много работать, не забывайте, что сами бедно жили!»
И так громко крикнул мужик, что заяц испугался и убежал.
Пастушья дудочка
Жили в одном селе старик да старуха, бедные — пребедные, и был у них сын Иванушка. С малых лет любил он на дудочке играть. И так — то он хорошо играл, что все слушали — наслушаться не могли. Заиграет Иванушка грустную песню — все пригорюнятся, у всех слезы катятся. Заиграет плясовую — все в пляс идут, удержаться не могут.
Подрос Иванушка и говорит отцу да матери:
— Пойду я, батюшка и матушка, в работники наниматься. Сколько заработаю — все вам принесу.
Чудесные жерновцы
Жил да был себе старик со старухою, бедные — бедные! Хлеба — то у них не было; вот они поехали в лес, набрали желудей, привезли домой и начали есть. Долго ли, коротко ли они ели, только старуха уронила один желудь в подполье. Пустил желудь росток и в небольшое время дорос до полу. Старуха заприметила и говорит:
— Старик! Надобно пол — то прорубить; пускай дуб растет выше; как вырастет, не станем в лес за желудями ездить, станем в избе рвать.
По копейке блестка
Вошёл солдат в избу:
— Накорми чем бог послал, бабка!
А бабка была жадная:
— Изволь, служивый, да не обижайся: только и еды у меня, что пустые щи.
— Как — пустые?
— Из одной капустки.
— Неужто без маслица?
— Что ты, служивый, маслице-то нынче дорого.
По щучьему веленью
В одной деревне жил-был старик. У него было три сына: двое умных, третий — дурачок Емеля.
Старшие братья работают, а Емеля целый день на печке лежит и ничего не делает.
Вот однажды уехали братья на базар, а бабы, невестки, давай посылать его:
— Сходи, Емеля, за водой. А он им с печки:
— Неохота…
— Сходи, Емеля, а то братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.
— Ну ладно.
Слез Емеля с печки, обулся, оделся, взял ведра да топор и пошел на речку.
Прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам глядит в прорубь. И увидел Емеля в проруби щуку. Изловчился и ухватил щуку в руку:
— Вот уха будет сладка!
Помещик и староста
Помещик приезжает в свою усадьбу-имение и кричит:
— Эй, староста! Да ты где в это время находился?
— В овине сушился, ваше шкабродие.
— Ну, если бы овин загорелся.
— А я бы вышел бы да погрелся.
— А хорошо ли мои крестьяне живут?
— Хорошо, ваше шкабродие: у семи дворов один топор, и тот без обуха, и трое вороти все на огород, и одни не запираются, а другие не затворяются, а третьи чорт знает где валяются.
Разбойники
Жил-был поп с попадьей; у них была дочка Алёнушка. Вот этого попа позвали на свадьбу; он собрался ехать с женою, а дочь оставляет домоседкою.
— Матушка! Я боюсь оставаться одна! — говорит Алёнушка матери.
— А ты собери подружек на посиделки и будешь не одна. Поп и попадья уехали, а Алёнушка собрала подружек: много сошлось их с работою: кто вяжет, кто плетёт, а кто и прядёт.
Серебряное блюдечко и наливное яблочко
Жили-были старик и старуха. Было у них три дочери. Старшая и средняя дочки — нарядницы, затейницы, а третья — молчаливая скромница. У старших дочерей сарафаны пестрые, каблуки точеные, бусы золоченые. А у Машеньки сарафан темненький, да глазки светленькие. Вся краса у Маши — русая коса, до земли падает, цветы задевает. Старшие сестры — белоручки, ленивицы, а Машенька с утра до вечера все с работой: и дома, и в поле, и в огороде. И грядки полет, и лучину колет, коровушек доит, уточек кормит. Кто что спросит, все Маша приносит, никому не молвит слова, все сделать готова.
Старшие сестры ею помыкают, за себя работать заставляют. А Маша молчит.
Сивка-бурка
Жил-был старик, у него было три сына. Старшие занимались хозяйством, были тороваты и щеголеваты, а младший, Иван-дурак, был так себе — любил в лес ходить по грибы, а дома все больше на печи сидел.
Пришло время старику умирать, вот он и наказывает сыновьям:
— Когда помру, вы три ночи подряд ходите ко мне на могилу, приносите мне хлеба.
Старика этого схоронили. Приходит ночь, надо большему брату идти на могилу, а ему не то лень, не то боится, — он и говорит младшему брату:
— Ваня, замени меня в эту ночь, сходи к отцу на могилу. Я тебе пряник куплю.
Сказка О Василисе, золотой косе, непокрытой красе, и об Иване Горохе
Жил-был царь Светозар. У него, у царя, было два сына и красавица дочь.
Двадцать лет жила она в светлом тереме; любовались на нее царь с царицею, еще мамушки и сенные девушки, но никто из князей и богатырей не видал ее лица, а царевна-краса называлась Василиса, золотая коса; никуда она из терема на ходила, вольным воздухом царевна не дышала.
Много было у ней и нарядов цветных, и каменьев дорогих, но царевна скучала: душно ей в тереме, в тягость покрывало! Волосы ее густые, златошелковые, не покрытые ничем, в косу связанные, упадали до пят; и царевну Василису стали люди величать: Золотая коса, непокрытая краса.
Сказка о молодильных яблоках и живой воде
В некотором царстве, в некотором государстве жил да был царь, и было у него три сына: старшего звали Федором, второго Василием, а младшего Иваном.
Царь очень устарел и глазами обнищал, а слыхал он, что за тридевять земель, в тридесятом царстве есть сад с молодильными яблоками и колодец с живой водой. Если съесть старику это яблоко — помолодеет, а водой этой умыть глаза слепцу — будет видеть.
Сказка о славном, могучем богатыре Еруслане Лазаревиче
В некотором государстве жил король Картаус, и было у него на службе двенадцать богатырей. А самым сильным и главным из двенадцати богатырей почитался князь по имени Лазарь Лазаревич. И сколько ни старались другие богатыри, никто из них не мог на поединках победить молодого Лазаря Лазаревича. И вот исполнилось ему двадцать лет. Стали родители поговаривать:
— Приспело время сыну семьей обзаводиться! Да и сам Лазарь Лазаревич жениться был не прочь, только невесты выбрать никак не может: то отцу с матерью не по нраву, то жениху не люба.
Терем-теремок (первый вариант)
Стоял в поле теремок. Прилетела муха-горюха и стучится:
— Терем-теремок! Кто в тереме живет?
Никто не отзывается. Влетела муха-горюха и стала в нем жить.
Прискакала блоха-попрыгуха.
— Терем-теремок! Кто в тереме живет?
— Я, муха-горюха, а ты кто?
— А я блоха попрыгуха.
— Ступай ко мне жить.
Хрустальная гора
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь; у царя было три сына.
Вот дети и говорят ему:
— Милостивый государь-батюшка! Благослови нас, мы на охоту поедем.
Отец благословил, и они поехали в разные стороны.
Младший сын ездил, ездил и заплутался; выезжает на поляну, на поляне лежит палая лошадь, около этой падали собралось много всяких зверей, птиц, гадов. Поднялся сокол, прилетел к царевичу, сел ему на плечо и говорит:
— Иван-царевич, раздели нам эту лошадь; лежит она здесь тридцать три года, а мы все спорим, а как поделить — не придумает.
Царевна, разрешающая загадки (Царевна — отгадчица)
Жил-был старик; у него было три сына: два умных, а третий — Иван-дурак. Какой-то был тогда царь — это давно уж было; у него была дочь. Она и говорит отцу:
— Позволь мне, батюшка, отгадывать загадки; если у кого отгадаю загадки, тому чтобы голову отсекли, а не отгадаю, за того пойду замуж.
Тотчас сделали клич; многие являлись, всех казнили: царевна отгадывала загадки. Иван-дурак говорит отцу:
— Благословляй, батюшка! Я пойду к царю загадывать загадки!
— Куда ты, дурак! И лучше-то тебя, да казнят!
— Благословишь — пойду, и не благословишь — пойду!
Делать нечего, отец благословил.
Царевна-змея
Ехал как-то казак путем-дорогою и заехал в дремучий лес; в том лесу на проталинке стоит стог сена. Остановился казак отдохнуть немножко, лег около и закурил трубку; курил, курил и не видал, как заронил искру в сено. Сел казак на коня и тронулся в путь; не успел и десяти шагов сделать, как вспыхнуло пламя и весь лес осветило. Оглянулся казак, смотрит — стог сена горит, а в огне стоит красная девица и говорит громким голосом:
— Казак, добрый человек! Избавь меня от смерти.
— Как же тебя избавить? Кругом пламя, нет к тебе подступу.
— Сунь в огонь свою пику, я по ней выберусь.
Чивы, чивы, чивычок
Жил-был старик со старухой. Жили они бедно и дошли до того — не стало у них ни дров, ни лучины. Старуха посылает старика:
— Поезжай в лес, наруби дров.
Старик собрался. Приехал в лес, выбрал дерево — и тяп-тяп по нему топором. Вдруг из дерева выскакивает птичка и спрашивает:
— Чивы, чивы, чивычок, чего надо, старичок?
— Да вот старухе надобно дров да лучины.
— Поди домой, у тебя много и дров и лучины.
Послушался старик — не стал рубить дерево.
Лиса и дрозд
Дрозд на дереве гнездышко свил, яички снес и вывел детенышей. Узнала про это лисица. Прибежала — и тук-тук хвостом по дереву.
Выглянул дрозд из гнезда, а лиса ему:
— Дерево хвостом подсеку, тебя, дрозда, съем и детей твоих съем! Дрозд испугался и стал просить, стал лису молить:
— Лисонька-матушка, дерева не руби, детушек моих не губи! Я тебя пирогами да медом накормлю.
— Ну, накормишь пирогами да медом — не буду дерева рубить!
— Вот пойдем со мной на большую дорогу.
Как барин овцу купил
Жил-был мужик, имел у себя много овец. Зимним временем
большущая овца объягнилась, и взял он ее со двора в избу с ягненочком. Приходит вечер. Едет барин, попросился к нему ночевать. Подошел под окошко и спрашивает: — Мужик, пустишь ночевать?
— А не будете ночью озоровать?
— Помилуй! Нам бы только где темну ночку проспать.
— Заезжай, барин.
Въехал барин с кучером на двор. Кучер убирает лошадей, а барин в дом пошел. На барине был огромный волчий тулуп. Взошел в хату, богу помолился, хозяевам поклонился.
Каша из топора
Пришел солдат с походу на квартиру и говорит хозяйке:
— Здравствуй, божья старушка! Дай-ка мне чего-нибудь поесть.
А старуха в ответ:
— Вот там на гвоздике повесь!
— Аль ты совсем глуха, что не чуешь?
— Где хошь, там и заночуешь!
— Ах ты, старая ведьма! Я те глухоту-то вылечу! — И полез было с кулаками.- Подавай на стол!
— Да нечего, родимый!
— Вари кашицу!
— Да не из чего, родимый!
— Давай топор; я из топора сварю!
Мизгирь
В старопрежние годы в красну весну, в теплое лето сделалась такая срамота, в мире тягота — стали появляться комары да мошки, людей кусать, горячую кровь пускать. Появился паук-мизгирь, удалой добрый молодец. Стал он ножками трясти да мерёжки плести, ставить на пути, на дорожке, куда летают комары да мошки.
Муха пролетала да к мизгирю в сеть попала. Тут ее мизгирь стал
бить да губить, за горло давить. Муха мизгирю взмолилась:
— Батюшко мизгирь, не бей ты меня, не губи ты меня: у меня много
останется детей-сирот — по дворам ходить и собак дразнить.
Шемякин суд
Жили два брата. Один-то был бедный, а другой богатый. Не стало у бедного брата дров. Нечем вытопить печь. Холодно в избе.
Пошел он в лес, дров нарубил, а лошади нет. Как дрова привезти?
— Пойду к брату, попрошу коня. Неласково принял его богатый брат:
— Взять коня возьми, да смотри большого возу не накладывай, а вперед на меня не надейся: сегодня дай да завтра дай, а потом и сам по миру ступай.
Привел бедняк коня домой и вспомнил:
— Ох, хомута-то у меня нет! Сразу не спросил, а теперь и ходить нечего — не даст брат.
Мужик и медведь (Вершки и корешки)
Мужик поехал в лес репу сеять. Пашет там да работает. Пришел к нему медведь:
— Мужик, я тебя сломаю.
— Не ломай меня, медведюшка, лучше давай вместе репу сеять. Я себе возьму хоть корешки, а тебе отдам вершки.
— Быть так,- сказал медведь.- А коли обманешь, так в лес ко мне хоть не езди.
Сказал и ушел в дуброву.
Горшок
Жили-были мужик да баба. Оба были такие ленивые… Так и норовят — дело на чужие плечи столкнуть, самим бы только не делать… И дверь-то в избу никогда на крюк не закладывали: утром-де вставай, да руки протягивай, да опять крюк скидывай… И так проживем. Вот раз баба и свари каши. А уж и каша сварилась! Румяна да рассыпчата, крупина от крупины так и отваливается. Вынула баба кашу из печи, на стол поставила, маслицем сдобрила. Съели кашу и ложки облизали… Глядь, а в горшке-то сбоку да на донышке приварилась каша, мыть горшок надобно. Вот баба и говорит:
Финист — ясный сокол
Жил да был крестьянин. Умерла у него жена, осталось три дочки. Хотел старик нанять работницу — в хозяйстве помогать. Но меньшая дочь, Марьюшка, сказала:
— Не надо, батюшка, нанимать работницу, сама я буду хозяйство вести.
Ладно. Стала дочка Марьюшка хозяйство вести. Все-то она умеет, все-то у нее ладится. Любил отец Марьюшку: рад был, что такая умная да работящая дочка растет. Из себя-то Марьюшка красавица писаная. А сестры ее завидущие да жаднющие, из себя-то они некрасивые, а модницы-перемодницы — весь день сидят да белятся, да румянятся, да в обновки наряжаются, платья им — не платья, сапожки — не сапожки, платок — не платок.
Былина: Добрыня и Дунай
Лучше побудить да потегатися,
Да силушки своей да попытатися».
— Ох ты ой еси, ты удалой добрый молодец!
Да будет тебе спать — пора вставать,
От великого сну пробужатисэ,
От великой хмелинки просыпатисэ!-
Розбужался Добрыня от великого сна,
Садилса Добрыня на добра коня,
Поехали они во чисто поле.
Былина: Алёша Попович и Еким Иванович
Алеша Попович млад
Со Екимом сыном Ивановичем
Выезжали на расстани на широкие;
На расстанях лежит бел-горюч камень,
На камешке подписи подписаны,
Все пути-дорожки рассказаны.
Былина: Алеша Попович освобождает Киев от Тугарина
Да и едет Тугарин-то да Змеёвич же,
Да и едет Тугарин да забавляется;
Впереди-то бежат да два серых волка,
Два серых-то волка да два как выжлока;
Позади-то летят да два черных ворона.
Да и едет Тугарин да похваляется:
«Уж я город-от Киев да во полон возьму,
Уж я божьи-ти церкви да все под дым спущу,
Уж я русских богатырей повышиблю,
Да и князя-та Владимира в полон возьму,
Да княгиню Апраксию с собой возьму».